12 июня в моё время
Праздник? Да разве нынче это праздник? Разве умеете вы, современная молодёжь праздновать настоящий день двенадцатого июня? Всё у вас скучное, тоскливое и местечковое. Вот, в мои времена…
Батя будил нас даже раньше заводского гудка с мобильной точки. В этот день ночь коротка, и потому солнце уже в пять утра сверкало в щелях вентиляционных отверстий. Мама готовила праздничный завтрак: настоящую яичницу из живых яиц и настоящий мучной хлеб. Потом заправляла пластиковый контейнер салатом Оливье с настоящей соевой колбасой, а не той химией, к которой вы привыкши. Батя наливал в бутылки из-под воды байцзю, а нам с братом клюквенный морс.
Мама одевала нас в Ханьфу из российского триколора, батя выдавал ярко-красные, почти бордовые Ку с золотой вышивкой серпа и молота на одном кармане и полумесяца на другом. В этой праздничной одежде мы совершали традиционный утренний Фажр.
А потом мы выходили на улицу и шли к метро. Вместе с нами выходили все люди из своих секций, все в праздничной одежде, даже самые отстающие слои населения: штрафники и условники. Свои электронные ошейники условники разукрашивали оригами в цветах российского триколора. В этот праздничный день это разрешалось.
Все направлялись к районному эпицентру праздника. Хотя у каждой станции метро находилась передвижная сцена и на ней что-то проводилось. Праздничная казнь или выступление певца. В нашем Невском районе – основные мероприятия случались на площади перед Невским Исполкомом, под Володарским мостом. Выступал районный J-имам, потом показывали лазерную фильму о победах Великой России на протяжении всех полутора тысяч лет, с рождения пророка Мухаммеда и до наших дней. Потом выступали народные ансамбли из ДК им. Ленина на Пролетарской и ДК им. Сталина на Обуховке. Молодые, отборные женщины тринадцати лет изображали танец Жизни. А в конце самую красивую (как правило, самую толстую) женщину оплодотворял J-имам. К этой части действа я всегда относился с особым волнением. А моему брату больше нравились группы, который выступали в финале праздника. Всякие попосовые певцы Мистер Ли Ку, или дура Варвара Дян-Тон.
С окончанием районных торжеств все спешили к метро. Ведь, настоящий главный праздник проходил в центре.
После непродолжительного Зухра мы подходили к Ломоносовской. Батя уже выпивал порядочно байцзю, расщедривался и покупал нам с братом растягаи.
Как правило, мы не доезжали до Гостиного двора, а выходили на Сталинской, чтобы вместе с праздничной толпой дойти до Путинской площади.
Невский кишел людьми. И все радостные, все нарядные. Даже тощие условники, для которых лёгкие электронные ошейники непосильная ноша, старались бодриться и веселиться. Хотя понятно, для многих праздник – это шанс заработать на еду и воду. Батя после двухсот грамм байцзю становился очень щедрым. Он отваливал три (иногда даже пять) копеек какому-нибудь доходяге условнику и тот брал меня или брата на шею. И нёс, пока сил хватало. И сверху мне было всё видно. И сверху я был самый высокий и всесильный. Правда, нередко доходяги роняли нас с братом. Особенно, если случайно заедешь растягаем условнику в глаз. Тогда батя ничего не платил доходяге, и тот оставался ни с чем.
Какие были парады на Невском в этот день. Настоящие праздничные парады счастья, свободы, независимости!
Возглавлял парад оркестр Ленинградского военного округа имяни композитора Карнелюка.
А за ним, растянутые на несколько километров тринадцать колонн, символизирующих тринадцать республик агрессоров.
Вначале узбеки, или как они нынче называют себя хорезмяты. Идут верхом на лопатах, граблях, мётлах и других орудиях труда. Одеты в спецовки не по размеру. Сами тощие и чёрные от солнца. Колонна харизмятов символизирует их место в молодой Великой России, когда у нас было много рабочих мест.
За харизмятами казахи. Казахи, по моим меркам, едва ли не самое интересное, что двигалось в колонне. Все мечтали подобраться поближе, увидеть. Ведь главный казах ехал на настоящем живом коне! Теперь такое и не представить, а раньше находились живые кони. И все хотели увидеть его. Главный Казах – жирный хан с бородкой клином восседал на коне и бросал презрительные взгляды на толпу. На ремне его болталось копьё. Хотя копьё было явно не древним, а простым современным, из арсенала императорской гвардии, но выглядело это страшно эффектно. Вокруг него плелись казахи на импровизированных лошадях. Точнее они ехали друг на дружке, нацепив на везущего голову коня из папье-маше. Но даже эти чухлики вызывали бурю эмоций, когда один из фальшивых наездников отрывал от фальшивой лошадиной спины напарника кусок мяса (якобы лошадиного) и начинал жевать. Понятно, что это был крашенный политролл (даже издалека это можно было рассмотреть), но всё равно толпа взрывалась радостными криками.
Потом колонна скучных грузин в чёрных одеждах. Они шли, понурив головы, изображая тоску от своей предательской сущности, которая проявилась в них в начале двадцать первого века. Если бы великий вождь Сталин не был грузином, мы клеймили бы их сильнее. А так идут себе и идут. Простое позорище.
За ними азерботы в белых одеждах. Ничего интересного в азерботах не было. Кроме того, что в них официально разрешалось кидать лимо-томатами. Некоторые только ради колонны азерботов и приходили. И что вокруг их колонны творилось. Не описать. Люди затаривались лимо-томатами под завязку. и швыряли-швыряли. Самым шиком было сбить азербота с ног. Говорили, что у колонны азреботов устраивали даже незаконный тотализатор. Но я был маленьким, я ничего этого не понимал. К финалу, к Путинской площади, азерботы доходили вместо белой одежды в сплошных красных ошмётках. А некоторых приходилось тащить.
Три колонны прибалтов обычно объединяли в одну и называли их латышами. Хотя у каждой нации, будь то эстонец или литовец был свой отличительный значок. И всех называли одним словом латыш. Латыши шли, чеканя стройный военный шаг. В чёрной эсэсовской форме, подтянутые, они выглядели устрашающе. Даже не смотря на то, что большинство «латышей» были наши соотечественники русские актёры: невысокие, с узким разрезом глаз. Но актёры так играли, что тебе и впрямь казалось, что это те самые лесные братья, фашисты, которые напали на Великую Россию и желали ей гибели. В самом детстве, я помню, в колонне прибалтов, я видел настоящих латышей. Высоких, светловолосых, с большими глазами. Но теперь, где их взять? Даже в цирке не встретишь.
И толпа, что шла рядом, кричала, с неподдельной искренностью «сдохните фашисты поганые». И мы с братом кричали как могли. И батя тоже кричал.
За латышами молдаване. Обычно разноцветная, разношёрстная толпа, после прибалтийской фашистской строгости, кажущаяся бесконтрольным хаосом. В каких-то лохмотьях. Полуголые в побрякушках женщины танцуют. Мужчины, похожие на юродивых пытаются на ходу оплодотворить их. Ничего, кроме омерезния эта колонна не вызывала.
Затем киргизы, таджики и туркмены. Внешне очень похожие на хорезмятов в начале праздничного шествия. Разве что у таджиков главная фигура – огромный накаченный (скорее всего флором) хан, у которого на груди табличка с надписью «убийца маленьких русских девочек».
Замыкала шествие обычно колонна армян. Кавказские жиды, как их называли в те времена. В их колонне присутствовали и настоящие жиды, потому как своей колонны у этих безродных не было. в центре колонны ехал старинный белый Мерседес конца двадцатого, начала двадцать первого века. На его крыше, прикованный к креслу сидел главный армянский жид. В чёрном костюме и белых мокасинах. Он должен был презрительно осматривать толпу. Только обычно в его глазах кроме страха не было ничего. Один животный трусливый страх. Ещё бы, его роль была самой опасной на параде. Нередко главных жидов убивали. Даже не смотря на то, что это строго каралось.
Когда всё шествие выходило на Путинскую площадь, располагалось в своих секторах вокруг Александрийского столпа, начинался главный этап праздника.
В назначенную минуту все замолкали. Сначала объявлялась минута молчания по павшим за независимость родины бойцам, а потом на весь город, как раскат грома гремел гимн Великой России. И мы подпевали до хрипоты «Россия великая наша держава…».
Потом в небе вспыхивала проекция императора. Он поздравлял нас с праздником, желал здоровья и свободы, и чтобы никогда больше никакая злая нация не могла поработить русских, русский дух, Великую Россию.
Под крики «ура» и выводили финальную колонну «Независимости» - толпу жидо-хохлов. Все как один страшные, с чупами на бритых головах и усами (даже у женщин) они шли по специальному коридору на площади. И не каждый доживал до конца прохода…
А потом в вечернем небе начинался салют. Синие, белые, красные вспышки огня вздымались над небом. И все кричали «ура» и все кричали «Россия». И мой отец так напивался бацзю, что падал лицом в землю.
Такое было 12 июня в моё время.